Параллельно с приемом в Художественный фонд Кировский Союз уделял большое внимание художественным и техническим качествам дымковской игрушки. Желание помочь в этом плане иногда опережало необходимые знания специфики народного искусства вообще и дымковской игрушки в особенности. Из архивных материалов следует, что забота о прочности игрушек чуть было не привела к нарушению их традиционной технологии. В начале 1956 года Е. И. Косе была командирована правлением Кировского Союза художников на Гжельский керамический завод, где пыталась улучшить прочность основы и окраски дымковской игрушки способами, обычными для керамики. Только заключение таких известных специалистов по народному искусству, как А. Б. Салтыков и Н. Н. Соболев, возражавших против перевода технологии дымковской игрушки на керамические ангобы и глазури, спасло от роковой ошибки. Ученые писали: «Осуществление проекта М. Кошкина означало бы по существу, уничтожение знаменитого и уникального русского художественного промысла дымковской игрушки». Обсуждавшее эту проблему 21 марта 1956 года правление Худфонда СССР указало «на необходимость [...] прекращения попыток перевести дымковскую игрушку на керамическую технологию».
Однако при всех сложностях и издержках в 1956 году прием дымковской игрушки в систему Художественного фонда завершился. Начался кардинально новый этап в жизни промысла.
В конце 1950-х - начале 1960-х годов искусство дымковских мастериц переживало заметное оживление. В 1958 году был объявлен первый большой набор учеников. Желающих оказалось сто человек, из них отобрали путем экзаменов двадцать наиболее способных. Впервые к игрушке обратилось такое количество людей, не связанных с традиционным промыслом ни фамильными, ни территориальными узами. Тем большая ответственность ложилась и на них, и па учителей.
---В ноябре 1957 года вошло в строй возводившееся несколько лот здание Дома художников. Две небольшие комнаты в нем были отданы будущим игрушечницам. За шесть месяцев молодым нужно было научиться приготовлять глину, краски, овладеть основами дымковской лепки и росписи. В этом они могли следовать опыту и советам всех старейших мастериц, присматриваться к их работе, усваивать навыки традиционного ремесла. Но для того, чтобы стать подлинным художником, этого мало. Нужно было, в совершенстве овладев техникой, создавать в недрах традиционного стиля свое, новое, а не ограничиваться повторением чужого и лепкой «массовки» - утвержденного образцами и соответствующими расценками ассортимента игрушек. Эти критерии выдерживали далеко не все принятые ученики, да и обязательного срока обучения было мало - для этого требовалась вся дальнейшая жизнь. Таких целиком посвятивших себя любимому делу из принятых двадцати учениц оказалось двенадцать. Их творчество - отдельная глава в истории промысла.
Среди тех, кто учил в эти годы молодежь, особое место принадлежит двум мастерицам, унаследовавшим мастерство по семейной линии, 3. Ф. Безденежных и Л. Н. Никулиной. Безвременно ушедшие из жизни в начале 1960-х годов, они оставили сравнительно небольшое творческое наследие, но обладали совершенно разными и оригинальными авторскими манерами.
Безденежных еще в раннем детстве помогала матери раскрашивать игрушки. Как уже упоминалось, в 1939 году она участвовала в бригаде мастериц, работавших на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке в Москве. Но лишь с 1942 года стала лепить самостоятельно, продолжая красить игрушки матери. Все же до смерти Е. А. Кошкиной в 1953 году ее индивидуальность довлела над дочерью, их игрушки отличить довольно трудно. Лишь оставшись одна, Безденежных обрела самостоятельное творческое лицо, особенно ярко выявившееся в произведениях, созданных в конце 1950-х - начале 1960-х годов.
---Диапазон сюжетов в работах Безденежных достаточно велик: она повторяла все из репертуара Е. А. Кошкиной и создала немало собственных композиций, обогативших дымковское искусство. Среди них есть отдельно стоящие фигуры и объединенные пластиной-основанием, крупные по размерам и миниатюрные. Как подлинно народный мастер, она делала множество вариантов одного сюжета. «Сто штук сделаю, и все будут разные», - говорила Безденежных.
Отдавая дань увлечению скульптурами больших размеров, предназначавшихся для огромных помещений выставочных залов, Безденежных лепила крупные фигуры нянек с детьми на руках. Величина не прибавляет им монументальности, но их внушительность соответствует выраженным типам-характерам. Дородные няньки царственно-величавы и горделивы. Они в нарядных кофтах с лепными рифлеными, как бы собранными, рукавами, в пышных юбках с прямыми очертаниями высокого колокола, в белых передниках, украшенных лепными оборками и воланами и орнаментальной росписью, на головах -высокие кокошники с лепными рельефными розетками, на плечи длинными петлями спускаются серьги. Мастерица повторяла рисунок лица, который создала ее мать: тонкие крутые черные линии, точки-зрачки, две красные точки ноздрей под округлой горбинкой носа, два крупных кружка румян и губы сердечком. Но следование этому канону не означало слепого копирования; у Безденежных рисунок получался более спокойным, плавным, уравновешенным, что соответствовало ее индивидуальность.
В больших фигурах нянек, барынь, индюков с маленькими головками па длинных прямых шеях Безденежных поразительно точно распределяла лепные детали и орнаментальную роспись. Как и у Кошкиной, в ее орнаменте преобладают округлые формы - кольца, горошины, точки - и контрастные им прямые и ломаные линии. Соединяя их в полосы и ряды, она достигала ясности всей композиции орнамента в целом и роли в нем каждой детали. Ее росписи присуща аккуратность, даже некоторая дробность и суховатость. В ней нет небрежных, неровных мазков.Каждый мотив написан четко, графически правильно, нередко тонкими линиями. Но природное чувство равновесия и гармонии целого скрывали эту дробность общим цветовым решением. Безденежных умело сочетала орнаментальную роспись с одноцветной раскраской и большими поверхностями свободного белого фона, который в ее работах особенно органичен как равноправная часть палитры.