В этой сложной работе большое участие принимала Евгения Алексеевна Окишева, которая с 1957 по 1968 год была старшим мастером мастерских дымковской игрушки и фактически осуществляла руководство промыслом. Мастерицы до сих пор с добрыми чувствами вспоминают этого заботливого отзывчивого человека, не только искренне старавшегося создать благоприятные условия для их работы, но и понимавшего роль и значение дымковской игрушки для традиционного народного искусства.
Окишева и сама пробовала делать игрушку и даже выступала с ней на художественных выставках. Но ее произведения не укладываются в стилистику дымковского искусства, им не хватает условности традиционных приемов. Окишева пришла в дымковские мастерские уже сложившимся профессиональным художником, окончившим в 1949 году Московское художественно-промышленное училище имени М. И. Калинина. Не понимая особенностей народного искусства, глубинной природы его традиционности, она оперировала отдельными внешними свойствами дымковской игрушки и прежде всего декоративной росписью, нарушала условные приемы лепки, композиционную статичность, наделяла свои персонажи натуральными позами, жестами, свободно располагала фигурки в пространстве. Все это сближало ее работы с модной в те годы фарфоровой мелкой пластикой. Окишева старалась расширить рамки применения дымковского искусства созданием настенных рельефов по мотивам игрушки для украшения интерьеров, но не в плане тех пластин, которые в свое время делали старейшие дымковские мастерицы. Рельефы Окишевой грешат отходом от канонов дымковского искусства и являются издержками промышленных влияний на народных мастеров.
Тем не менее нельзя не отдать должное деятельности Окишевой в мастерских дымковской игрушки в 1960-е годы. Она ратовала за улучшение прочности красителей, применяемых в росписи, и одобрила использование сначала казеипово-масляной, а потом и поливинилацетатной темперы. Прочная, матовая, довольно просто растворимая в воде и быстро высыхающая новая синтетическая темпера была принята к серийному выпуску в 1961 году и уже с 1962 года заменила в росписи дымковских игрушек старые анилиновые краски. Но мастерицы не сразу перешли на новую технологию. Не было в ней полного привычного цветового набора, в частности, традиционного фуксина. Правление мастерских специально обращалось на Ленинградский завод художественных красок с просьбой создать его заменитель.
Поначалу новые краски изменили всю цветовую палитру игрушки, в пей стали преобладать охристо-желтые и красно-коричневые тона. Лишь со временем мастерицы привыкли к ее свойствам и начали дополнять фуксином, розовой и другими традиционными сочетаниями.
Меловую побелку на молоке заменил белый грунт той же темперой с добавлением мела.
С тех пор и поныне роспись дымковской игрушки исполняется синтетической темперой, прочно вошедшей в арсенал ее выразительных средств.
1960-е годы стали временем новых творческих исканий дымковских мастериц. Наряду со старейшинами, в них активно включались и молодые. Расширился круг тем и сюжетов. В них все большее отражение находили сельский труд и быт, сцепки народной жизни, сказочные и литературные персонажи. Традиционные образы подчас обретали повое содержание, неожиданную интерпретацию. Веселая, нарядная дымковская игрушка стала неотъемлемой частью современного советского искусства. Всколыхнулась ее слава, вырос спрос на нее и в нашей стране, и за рубежом. Необходимость увеличения ее производства потребовала нового набора мастериц: в 1966 году было принято десять учениц. Сначала они осваивали приемы лепки и росписи на самых простых традиционных сюжетах,постепенно переходя к более сложным, требующим свободного владения мастерством. Новые ученицы смотрели, как работают уже не только старейшины, но и те, кто был принят в 1955 -1958 годах. Однако вместе с приобретением опыта и профессиональных навыков они невольно подпадали под влияние недостатков и ложных тенденций, которые были свойственны поколению мастериц, вынужденному становиться учителями, не будучи твердыми в освоении условного языка дымковского искусства.
Все увеличивающийся спрос на дымковскую игрушку вызвал деление работ па более традиционные «массовые» и выставочные, уникальные, в которых отражались поиски новых решений. Такие произведения чаще делали для музеев и многочисленных художественных выставок - областных, зональных, республиканских, всесоюзных, международных, на которых неизменно экспонировалась дымковская игрушка. Большие помещения выставочных залов потребовали увеличения размеров игрушки, что в свою очередь поставило перед мастерицами новые творческие проблемы: выразительности пластики, характерности, персонажей, большей связи декора, орнамента с образным решением, продуманности цветовой палитры. Известный исследователь мелкой пластики тех лет И. А. Крюкова писала о развитии традиций новым поколением мастериц, об их напряженных, трудных, но искренних поисках. Отмечала она и недостатки их работ: ненужное многоцветие, многословность, увлечение деталями в ущерб главному, пустоту больших поверхностей фигур, преувеличенные размеры, отсутствие эмоциональной выразительности образов.
Однако при всех издержках, ошибках, поисках путей в освоении и развитии традиций налицо были большие успехи дымковского искусства. Поэтому не случайно учрежденная в 1967 году республиканская премия имени И. Е. Репина первым из числа народных мастеров была присуждена четырем дымковским мастерицам О. И. Коноваловой, Е. И. Косс-Деньшиной, 3. В. Пенкиной и Е. 3. Кошкиной «за создание образцов дымковской игрушки, развивающих традиции русского народного творчества».