Наблюдения за отдельными частными особенностями лепки, сочетанием красок и способами росписи многих произведений в разных музейных коллекциях, их сравнительный анализ выявили сходные приемы и позволили по ним определить некоторые авторские манеры и индивидуальные почерки дымковских мастериц, безымянных или известных по произведениям, созданным в более позднее время. К числу безымянных можно отнести рассмотренные работы двух авторов.
Среди имен известных следует назвать прежде всего Анну Афанасьевну Мезрину, своеобразие яркого авторского почерка которой ощутимо уже в самых первых ее произведениях.
Возможно, ранними ее работами являются три игрушки из собрания Кировского художественного музея. Они принадлежали самой А. А. Мезриной и поступили в музей в 1941 году от ее дочери О. И. Коноваловой.
Игрушки передают образы барыни под зонтиком, двух дам, как бы беседующих при встрече, барыни и кавалера на прогулке. Их отличают тонкослойность, даже хрупкость глиняного теста, изящество и грация поз, несколько сумрачная, но изысканная в сочетаниях цвета раскраска. Достаточно подробно переданы костюмы: пышные граненые юбки и кофты в талию с торчащими сборчатыми полами у барынь; сюртук с фалдами - у кавалера. Маленькие круглые головки с тонко нарисованными лицами довершают яркий типаж игрушек, более других известных дымковских произведений напоминающий о фарфоровых статуэтках.
К рубежу XIX и XX веков можно отнести две другие фигурки работы А. А. Мезриной из собрания Государственного Русского музея - няню с двумя детьми и водоноску, выполненные, по-видимому, одновременно. Повторяя уже рассмотренный тин няни с двумя барчуками, которых она ведет за руки, Мезрина вносит в него свою трактовку: статная приземистая фигурка няньки сурова и решительна. Большой округлый и довольно крутой колокол юбки постепенно сужается к тонкой талии. Живые позы, жесты рук и особенно лица с кукольным грозно-удивленным выражением выделяют работы Мезриной из множества других. Присущий мастерице рисунок лица с угловатым изгибом бровей, делавшийся с помощью специальной палочки - «глазнички», уже в ранних работах становится той деталью, которая не только придает неповторимую остроту ее типам-характерам, но и является важной приметой авторского почерка.
Аналогичен кормилице и образ водоноски, отличие которого по существу лишь в атрибутах - лепном коромысле с висящими на ниточках ведрами. Трудно с уверенностью сказать, жизненные впечатления или известная фарфоровая скульптура послужили поводом к появлению этого образа в глиняной игрушке. В любом случае он встречается только в дымковской пластике, исполнен в канонах местного искусства и относится к числу немногих в рассматриваемое время сюжетов из жизни народа, поскольку кормилицы принадлежат скорее миру господ.
В обеих игрушках Мезриной заметна тенденция к несколько более красочной росписи, сочетанию активных оранжевой, зеленой, желтой и синей красок с белым фоном.
Сложившийся женский типаж по существу повторялся Мезриной и в игрушках меньшего размера. Как и у других авторов, более расхожие и дешевые, эти игрушки отличаются большим лаконизмом и простотой лепки, ограниченным количеством ленных деталей и скромной росписью. Обычно это барыни в капорах со сложенными руками или няни с ребенком, который то как бы болтает ножками, то завернут в одеяльце в виде гладкого плоского лепестка или с оборкой по верхнему краю. Варианты таких фигурок очень многочисленны и разнообразны не только набором деталей, но и общими особенностями интерпретации образов.
Если Мезрина, создавая игрушки разных размеров, предпочитала в среднем размере барынь в капорах с детьми в одеяльцах-лепестках, из которых едва выглядывает смешная головка, то некоторые другие мастерицы делали только подобные небольшие фигурки, однако в них достигали значительной художественной выразительности.
Среди таких игрушек выделяются произведения, исполненные, по-видимому, сестрой А. А. Мезриной - Марией Афанасьевной Лалетиной.
Её авторство определенно только по отношению к игрушкам, датированным 1941 годом из собрания Кировского художественного музея. Но некоторые качества позволяют видеть в ней автора игрушек и из коллекции Л. В. Костикова в Государственном музее этнографии народов СССР. Они одного размера (10-12 см), приземистые, с гладким округлым конусом-юбкой, пропорционально равным верхней части фигурки, одинаковые по композиции (барыни и няньки в аналогичных капорах и платьях). В них нет никаких лепных деталей. Мастерица не очень заботилась о красоте линий и скульптурной законченности. Фигурки нередко кособокие, наскоро слепленные, с плоскими широкими мятыми лицами, часто без бугорка-носа. Но главное в них выявляется росписью, хотя и незамысловатой по характеру орнамента, состоящего из простейших кружков, косых клеток, волнистых линий и полос, но исполненной по фигуре, в таком разнообразии цветовых оттенков и экспрессивной живописной манере, что позволяет видеть в Лалетиной своеобразного мастера-живописца. Ее роспись импровизационная и на каждой игрушке оригинальна. У нее есть определенные партии игрушек, сделанные в сочетаниях трех-четырех красок - сиренево-синих с лиловым, оранжево-желтых, - всегда красивых и изысканных. Поверхность фигурки, кроме лица, представляет собой сплошной поток цветных мазков, сделанных быстро, экспрессивно, их линии не выверены, а нанесены прямо на грунт по авторскому чутью и чувству замкнутой округлой поверхности. Спереди и сзади игрушку сплошь покрывает орнамент, узор которого не столь важен перед стихией цвета, красок необычных и активных. Рисунок лиц у Лалетиной быстр и небрежен, иногда неровен и как бы смазан. И дело, наверное, было не только в необходимости сделать как можно больше игрушек для заработка, но и в темпераменте художницы, её неповторимом чувстве цвета и цветовой гармонии в каждом произведении. К сожалению, мы почти ничего не знаем об этой выдающейся мастерице.